УДАРНИК Спортивный клуб кикбоксинга и бокса

В Петербурге открылся филиал чеченского спортивного клуба «Ахмат». Событие лично анонсировал Рамзан Кадыров. Отдел спорта «Фонтанки» решил посмотреть, как там все устроено.

Глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров 11 июля в своих соцсетях рассказал об открытии в Петроградском районе Санкт-Петербурга филиала чеченского клуба единоборств «Ахмат». «Новый спортклуб в первую очередь даст возможность приобщить к занятиям физической культурой детей-сирот, воспитанников детских домов. Он рассчитан на 120 человек, ведет подготовку по тайскому боксу, джиу-джитсу, борьбе и другим видам», – написал тогда Кадыров. 

Мы решили посмотреть, как там все на самом деле.

Соседство с «Сечью»

«Ахмат» расположился на Инструментальной, 3, литера Г. Вроде ничего сложного. Но найти его получилось не сразу. Зайдя по ошибке не в то здание, уточняем у местного охранника, где здесь клуб «Ахмат».

– «Атлант»? – хмурится и переспрашивает тот.

– Нет, «Ахмат».

– «Ахмата» здесь нет, есть только «Атлант» – дальше по дороге.

И тем не менее, в указанной стороне оказывается именно спортивный клуб «Ахмат». На входе уже встречает Михаил Малютин – руководитель и идейный вдохновитель клуба, как его называют подчиненные. 

 

 

Михаил — уроженец Баку, действующий боец смешанного стиля в полулёгкой весовой категории, выступает под российским флагом. Чемпион России по рукопашному бою и ушу саньда, чемпион мира среди клубных команд M-1 Challenge. В Петербурге живет с 2004 года. За его плечами 46 боев, из них 34 победы. С 2014 года выступает за клуб «Ахмат».

– Есть у вас тут поблизости другой спортивный клуб, с названием «Атлант»? – спрашиваем у Михаила.

– Нет, такого точно нет, – отвечает он, провожая нас внутрь здания. – Есть где-то здесь клуб «Сечь», но никакого «Атланта».

– О, и как вы уживаетесь с такими соседями?

– Да нормально. К нам даже несколько раз приходили ребята – искали «Сечь», но по ошибке заходили к нам. Мы им объясняли, что «Сечь» в другом месте, но предлагали остаться, если у них нет националистических взглядов. Большинство уходили, а двое, кстати, остались.

Внутри первым делом попадаем в спортивное кафе. За столиками неожиданно вместо мускулистых бородатых качков сидят гладковыбритые мужчины в дорогих костюмах. Это сотрудники ЛУКОЙЛа из соседнего офисного здания пришли на ланч.

– Потому что здесь вкусная и только здоровая еда, – объясняет Михаил.

Нельзя топтаться на Ахмате

В здании не только «Ахмат». Здесь еще два современных клуба по кросс-фиту. Каждый — отдельное юридическое лицо со своим хозяином. 

– Но мы договорились, что наши клиенты могут без проблем пользоваться залами и оборудованием друг друга, если это не мешает занятиям, – говорит Михаил.

Раздевалка и душевая — одни на всех. Дизайн — брутально-минималистичный. Буквально три года назад здесь не было вообще ничего. В советские времена в этом здании находился кинотеатр, но после развала Советского Союза оно опустело и пришло в упадок.

 

 

 

 

Поднимаемся непосредственно в сам клуб «Ахмат». На стене вдоль лестницы идут фотографии по порядку — Ахмат и Рамзан Кадыровы, портретное фото одного Ахмата Кадырова, Рамзан Кадыров с Владимиром Путиным во весь рост на каком-то торжественном приеме. Непосредственно вход в зал венчает метровый плакат Путина в кимоно с подписью «Сильный лидер – сильная Россия». 

Сам зал, вопреки ожиданиям, небольшой – всего 150 квадратных метров в форме узкого прямоугольника, с высоким, метров пять, потолком. Пол устелен матами, стены – голая кирпичная кладка, лишь немного отшлифованная в нижней половине. С одной из длинных сторон висят гигантские, в человеческий рост, боксерские мешки и груши, с другой – цитата Ахмата Кадырова: «Мы должны показывать свои способности не на полях сражений, а на спортивных аренах».

 

 

– Хорошо сказано, да? – кивает на высказывание первого президента Чечни Малютин.

На перпендикулярной к ней короткой стене – граффити в виде совмещенных силуэтов Петербурга и Грозного. Подпись сверху: «Санкт-Петербург и Грозный вместе навсегда».

 

 

Снизу: «Ахмат сила». В противоположном конце установлен октагон – восьмиугольный ринг для смешанных боев. Пол в октагоне украшает символ клуба – мусульманская восьмиконечная звезда, но почему-то частично без верхней части, где должно быть слово Akhmat.

 

 

– А это мы специально убрали, – объясняет Малютин. – Тут же спарринги проходят, люди ногами топчутся. Решили, что некрасиво топтаться на имени человека, остановившего войну, Героя России, героя своего народа.

Зал почти пустой. Покой нарушает только молодой человек, отрабатывающий с тренером удары. Тренер, видя нас, отвлекается от подопечного и обращается к Малютину:

– У нас крыша течет в нескольких местах. Пытались найти, откуда течет, но не получилось.

– Надо сказать, чтобы всю крышу замазали битумом, – озабоченно кивает идейный вдохновитель.

Все будет хорошо с сентября

На самом деле зал открыли еще в начале мая. «По личному поручению главы – Рамзана Ахматовича», – уточняет Малютин.

– Сам я из Петербурга, но три последних года провел в Грозном, выступая за клуб «Ахмат», – продолжает он. – Несколько раз говорил, что хотелось бы тоже открыть в Петербурге зал. В начале я сказал об этом президенту клуба Абузайду Висмурадову – это друг и соратник Рамзана Ахматовича. Они вместе росли с пяти лет, у них дома стояли напротив друг друга. Сейчас он командир СОБРа. У него много медалей за отвагу, за мужество, участие в антитеррористических операциях. Его позывной «Патриот» – так его все называют. Говорю ему: «Патриот, давай зал откроем в Петербурге? Я там живу и хочу там продолжать историю нашего клуба». Поговорили, составили бизнес-предложение. Глава его одобрил и выпустил поручение сделать.  Естественно, я все абсолютно согласовываю. Раз в неделю как минимум я отправляю отчеты о проделанной работе и о ближайших планах.

На открытие зала ушло три миллиона рублей. Деньги шли из Чечни, но откуда именно – из бюджета или из личных средств Кадырова – Малютин не знает. Кроме того, боец вложил и свои: продал призовой «Мерседес», полученный в награду за лучший бой на одном из турниров. 

– В самом начале у нас был очень хороший прогресс, была большая посещаемость, – говорит боец. – Сейчас конец сезона, и народу стало немного меньше – человек сто, но, уверен, с сентября все опять будет очень хорошо. У нас не было рекламной кампании, всю информацию выкладывали только в наших соцсетях. Пока зал не окупается. Работаем в минус. Помогает наш глава Чеченской Республики. Это не бизнес-проект. Скорее, имиджевый или социальный. Денег здесь не заработаешь. Я был бы не против заработать, но когда ты начинаешь все считать, понимаешь, что это невозможно. Буду счастлив, если мы хотя бы в ноль выйдем. 

Провокаторы

На вопрос, отличается ли «Ахмат» от десятков других спортивных залов в Петербурге, Малютин отвечает: «Мы открыты для всех». Просим объяснить конкретнее.

– Понимаешь, в Петербурге есть залы, куда приходишь, а тебе там говорят: «У нас будут ходить люди только такой-то национальности», – объясняет он. – А я хочу сделать, чтобы к нам могли ходить все люди. У нас здесь вообще отсутствуют различия по религиозному и национальному признаку. Для меня это табу. Здесь спортзал. Генетически все мы люди. Мы живем в 21 веке. Воевать в 21 веке – это безумие. Я всегда говорю: если все деньги, которые человечество потратило на войны в 20 веке, направило бы в науку, мы бы уже давно колонизировали Марс. 

 

 

В клубе отсутствует молельная комната. Но для ребят, которые хотят молиться, в тренерской есть специальный коврик. Там же они могут общаться с богом, никого не смущая. Для православных неподалеку есть храм.

– Есть у нас и евреи, но у них вообще нет проблем, они ходят к себе синагогу, – говорит Малютин. – Еще я специально сделал женскую группу по кикбоксингу с тренером-девушкой. Когда они занимаются, в зале нельзя присутствовать никому из мужчин. Но мало пока девчонок. Было пять, сейчас три остались. Ксения (тренер. – Прим. ред.) говорит, что будет больше: многие звонят и спрашивают. Мы их вообще не трогаем, они сами что-то там делают, занимаются.

Спрашиваю, почему мусульмане и, в частности, чеченцы так остро реагируют на шутки в адрес себя и своей религии.

– Религия очень интимная вещь, это как мама: мы не имеем права оскорблять чью-то маму, то же самое и с религией, – рассуждает руководитель спортивного клуба. – Да, православные и русские позволяют шутить над собой. Чеченцы – нет, и это нужно уважать. Может, через какое-то время и они к этому придут. Просто иногда люди специально провоцируют. Вот, например, мы объявили, что у нас будут бесплатно заниматься вольной борьбой дети ветеранов первой и второй чеченских кампаний. Сфотографировали их, повесили снимки в соцсетях. А в комментариях пишут: «Еще не хватало выращивать мелких чеченцев в центре города». Люди даже не прочитали, что к чему, а уже оскорбляют!

Когда немного погорячился

– Вот у Рамзана Кадырова с чувством юмора все отлично, – говорит Малютин. – Помнишь, как он посмеялся над песней Слепакова?

А еще глава Чеченской Республики — большой патриот и спортсмен.

– Когда я впервые его лично увидел, хотел понять, насколько у него это все наиграно: его взгляды, патриотизм, любовь к родине. Но я понял, что так долго невозможно играть. К тому же, когда выключают камеры, он продолжает говорить точно так же. Он искренне считает себя россиянином, патриотом. В случае нападения на Россию он готов стоять в первом ряду защитников.

На странице Малютина «ВКонтакте» есть фотография, где он сидит в обнимку с Рамзаном Ахматовичем на татами после спарринга. Просим рассказать историю этого снимка.

– Я как-то ему сказал на одном мероприятии, что хочу с ним побороться, – с улыбкой вспоминает руководитель петербургского клуба «Ахмат». – Глава сказал: «Хорошо». И однажды он приехал к нам в клуб, переоделся и позвал меня: «Идем, ты же хотел побороться». Начали в стойке. А он крепыш, руки мощные. Если соперник крупнее тебя и не занимается спортом, это не проблема. Но он-то спортом занимается пять дней в неделю и каждый день ходит по 20 километров. Понял, что в стойке с ним тяжело – бросить я его не смогу. Решил перевести борьбу в партер и попробовать там сделать болевой. Но он просто как плита лег на меня, и я двинуться не могу. И я такой: «По-моему, я погорячился».

Не верим и спрашиваем, может, глава петербургского «Ахмата» специально поддался? Малютин, кажется, немного обижается и говорит тоном, который не оставляет никаких сомнений: «Я реально просто ничего не мог с ним сделать».